Ага, - подумал Зигмунд и посмотрел в другую сторону
Ранним утром наш сегодняшний дежурный традиционно заорал что-то вроде "рота, подъем!" (или "бегом жрать!"
", созывая народ на завтрак и перебудив округу метров на 100, в том числе и тех, кто никуда не собирался. Я обратил внимание на изморозь, слегка покрывавшую землю вокруг. Полог палатки отяжелел и похрустывал от инея, конденсат прихватило. читать дальше
То ли еще будет, помоги нам господи... Утро было ясным, погода нас все еще баловала. Стартовали реактивно, я едва успел дособраться, что по-хорошему следовало закончить еще вчера вечером. Тропа вверх по долине до шаткого мостика через Аккем частенько шла по болотцу, приходилось скакать по кочкам и камешкам, цепляясь за кустарник и опираясь на посох как на шест для прыжков. Мостик находился выше озера, при нынешнем уровне Аккем можно было перескочить чуть левее по камешкам, но с потенциальным промоканием обуви и риском поскользнуться на валунах. Доски мостика, закрепленные на металлических трубах, сильно прогибались, кое-где треснули и были покрыты скользкой изморозью, переходили мостик по одному, держась за проволочный леер.
Дальше тропа шла среди камней вдоль второго уровня Аккемского озера - уменьшенного варианта первого, нижнего уровня. Поднялись повыше, перешли по камням ручей, вышли к часовне. Часовня - небольшое бревенчатое сооружение, расположена на очень живописном месте: вниз - два уровня Аккемского озера, вверх (то есть вперед, к Белухе) - третий уровень озера (тоже плоское дно с отмелями, покрупнее второго, поменьше первого), Аккемский ледник и правый край Аккемской стены. Отдохнули, фотосессию провели, намазались от солнца.
У меня своего специального крема не было (что легкомысленно), а была вонючая мазь "Спасатель", которая вроде бы от солнечных ожогов в прошлыйраз помогала. Мне Илюха дал чуток своей "ультрафиолетовой" мазилки из тюбика, та оказалась с каким-то жутковатым синюшным оттенком, но на халяву, как известно, и уксус сладкий. Жарко не было ни в тени, ни на солнце, ветерок дул приятный, с водой пока без проблем - верховья Аккема под боком, ручейки всякие.
Подъем в целом был пологий, растительность понемногу сошла на нет, пошли каменные нагромождения ("курум"У меня своего специального крема не было (что легкомысленно), а была вонючая мазь "Спасатель", которая вроде бы от солнечных ожогов в прошлыйраз помогала. Мне Илюха дал чуток своей "ультрафиолетовой" мазилки из тюбика, та оказалась с каким-то жутковатым синюшным оттенком, но на халяву, как известно, и уксус сладкий. Жарко не было ни в тени, ни на солнце, ветерок дул приятный, с водой пока без проблем - верховья Аккема под боком, ручейки всякие.
" />, здоровенные валуны и осколки поменьше вперемешку. Камни в основном стабильные, но не все, шагать надо было внимательно и расчетливо, с минимальной инерционностью, при этом держать дистанцию с соседями в колонне. Я старался поменьше прыгать, чтобы не разбередить колени, по ходу выбирал место, куда встать сейчас, куда шагнуть дальше и куда соскочить если поплывет опора. На высоких "ступеньках" старался нагружать опорную ногу энергично, но плавно. Ближе к леднику влезли в какой-то каменный овраг, где камни, по размеру и весу сопоставимые с мешками цемента, были подвижные ("живые"
" />, идти стало напряжней, да еще вверх. Вообще-то нахоженную тропу, даже если она визуально пропадает, отмечают сложенные добрыми людьми курганчики из плоских камешков, мы вроде по ним и шли, но тут таких траекторий было несколько разной степени оптимальности. Виталя опять отставать начал. На привале опять раздали часть его груза. Мне два баллона с газом досталось, еще один на выходе из лагеря подобрал - наши забыли. Но по сравнению с дорогой до озера рюкзак все равно был заметно легче.Пошли трещины, вроде бы на вид не слишком глубокие, где-то в пару этажей, их обходили или перепрыгивали. Если правильно помню, по случаюхорошей погоды в снегу сохранилась натоптанная тропинка, которая облегчала выбор пути. Снег был слежавшийся, ноги нигде глубже, чем по щиколотку не утопали. Стали попадаться навстречу спускающиеся к Аккему восходители. Кто-то шел с Томских стоянок после ночевки, кто-то прямо с Белухи. Мы поздравляли их "с горой", они желали удачи нам, а я про себя слал молитвы всевышнему, чтобы он добрую погоду попридержал еще. Встретился колоритный мужик в горных ботинках, с рюкзаком и при этом в одних плавках.
Аккемская стена - "бутылка" - 1200 метров, 55-75 градусов, 5А к/тр.
Подъем по камням оказался недолгим, вскоре мы взобрались на плоский купол кургана, в место под названием "Томские стоянки". Стоянки - это группа небольших расчищенных от камней относительно ровных участочков под палатки, расположенных на разном уровне, главным образом на внутреннем склоне кургана. Впереди справа - почти километровая Аккемская стена (она не совсем вертикальная - где-то 60-65 градусов, но смотрится именно как гигантская стена некоей циклопической крепости с двумя полуразрушенными временем башнями). Впереди слева - полукупол ледника под названием "Арбуз", над ним желоб вправо наверх (ледник Титова), к ледовому перевалу "Делоне" ("2Б", 3400 м), по сторонам - заснеженные горы. В самой высокой точке кургана находится островок комфорта - так называемый "Домик Гляциологов", в котором на самом деле живут спасатели, которые спасают восходителей, которым не повезло. Без работы спасатели не сидят - травмы, пневмония, сердце и так далее, регулярно из окрестностей Белухи кого-нибудь снимают или вывозят вертолетом (говорят, для вертолета полезно иметь страховой полис, вроде от турфирмы нам выписали такой - кто хотел, тот взял). Там же рядом что-то типа памятного места - крест "Спаси и сохрани", рядом на камне таблички с фотографиями тех, чье восхождение плохо кончилось.
Сейчас спасатели отсутствовали, поэтому мы загрузились в домик, обшитый листовым железом, с пологой двускатной крышей. Это не было вторжением, как в сказке про Машу и медведей - обычная практика, хозяева придут - нас попросят на выход, а пока их нет, туристы могут набиваться внутрь пока места хватает. Места, кстати, внутри было больше, чем снаружи казалось - человек на двадцать, наверное. В центре стол, вокруг стола дощатые нары. Тепло, сухо. Еще на полу немного места есть. На целый взвод короче, если потесниться.
Я пошел набрать воды в котел для чая, некрупный ручей тек у подножия кургана со стороны "Арбуза". Напился, с усилием стараясь ограничивать запросы организма и хлебать помалу, чтобы не словить ангину. Талая вода пустая на вкус, хоть и чистая, с мятным леденцом вприкуску жажду утоляет чуть лучше. Глянул наверх, на верхнюю кромку Стены - там маячило облачко. Раньше его вроде не было, небо было чистое и голубое, как на картинке. Пока скоблил закопченное дно котла о камень, чтоб улучшить теплопроводность, облачко вроде выросло... А может не надо? - тоскливо попросил я мысленно неизвестно кого... Но там решили, что таки надо, ибо от длительной халявы человек борзеет и перестает адекватно осознавать, чего он стоит на земле нашей грешной. После обеда облачность стала сгущаться, погода медленно портилась, но все еще оставалась приличной. Тренировочные лазанья по "Арбузу" в кошках и обвязках были запланированы на завтра. Выспались с комфортом. Правда, храпели теперь уже сразу несколько человек, собранных в одном помещении, остальные постебались на счет этого сводного концерта слегка, но вскоре все угомонились и заснули. Спал я нормально.
Утром после завтрака пошли на "Арбуз". Надо сказать, что этот выступ ледника действительно сильно напоминает арбуз по форме и рисунку поверхности - продольные желобки вроде как темные полосы на арбузе. Пара "перил" (по две веревки каждая) наверху были закреплены гидами еще вчера. Длина склона составляла метров пятьдесят, угол - градусов сорок со скруглением, более пологий кверху. Около половины группы, как и я, не имели опыта обращения со снаряжением, поэтому мы тренировались подниматься на жумаре по одной веревке и спускаться по другой, ходить по склону в кошках, зацепляясь ледорубом, перестегиваться с веревки на веревку. В целом "Арбуз" неплохо представляет перевал Делоне, как тренировочный объект. Тамошний лед, строго говоря, не являлся льдом, гладким, твердым и скользким, а был скорее слежавшимся набором кристаллов-ледышек - кошки входили надежно даже без притопывания. Погода была неустойчивая - то тучи, то просветы, то снежок, то дождик, то ветер. Но холодно не было. Само наличие теплого крова в пределах досягаемости морально поддерживает, и наоборот - когда все плохо и укрыться негде, на душе бывает хуже, чем на то есть реальные основания.
В ужин вернулись спасатели, которые сразу нас за дверь не выставили, а
дали нормально завершить трапезу. У Игоря оказался день рожденья - он
проставился не то печенюшками, не то шоколадками, которые тащил сам то ли
от Последнего МагАзина, то ли аж с начала. Спасатели разрешили нам оставить
в Домике на сохранение часть личных вещей, которые были запоздало признаны
лишними. Гиды ушли на перевал Делоне провешивать "перила" - веревки с
мизинец толщиной, по которым мы завтра должны, особо не напрягаясь,
заскочить наверх на жумаре, как на трамвае. А дальше лично я понятия не
имел что там, да как. Нет, я прочитал в Интернете пару отчетов, но названия
объектов маршрута мне ни о чем определенном не говорили. Леху-первого
спрашивали, какой категории наш маршрут - он усмехнулся и ответил: единичка
с элементами пятерки... Как выяснилось позже, нам, рядовым, так сказать,
туристам досталась легкая часть "элементов пятерки", доступность которой
обеспечивали гиды-руководители.
Кто-то упомянул, что не особо давно один мужик съехал с Аккемской стены
на лыжах. Глядя на Стену, это воспринялось как малореальная байка, но я
потом поискал в Интернете и действительно:
17 сентября 2000 г. группа новокузнецких туристов-альпинистов-
горнолыжников-экстримеров совершила восхождение на Аккемскую стену по
маршруту 5а кат.сложности ("Бутылка"
до Уровня горлышка Бутылки и,не поднимаясь на вершину, спихнула вниз того, кому накануне на спичках
выпало защищать честь Новокузнецкого ски-экстремизма - Алексея Куканова.
Охренеть, дорогая редакция, вот это по-взрослому ребята отожгли,
что тут еще скажешь, это не в Шерегеш на выходные скататься...
Но мы, конечно, не собирались ломиться на Стену в лоб,
а намеревались двинуть кругом, по классике.
Однако пора было уже выходить и ставить палатку на ночь. Снаружи пошел
дождь, усилился ветер. Пятачков под палатки свободных было много, мы там
сейчас почти одни стояли. Илюха выбрал место на внутреннем склоне,
неподалеку от Домика, куда заведомо вошла бы только основная часть палатки,
а тамбур уже вылез бы на камни. Я так и сказал. Он согласился, предоставив
выбор мне. Я вспомнил, как в 2004-м мы легкомысленно поставили палатку в
низинке, ночью пошел дождь, потом град, палатка оказалась в луже, так что в
тамбуре обувь плавала... Поставили палатку наверху, напротив боковой стены
Домика. Слой песчаного грунта был тонкий, алюминиевые колышки дальше
половины не шли, упирались и гнулись, поэтому обложили их камнями. Растяжки
аналогично. Вокруг низа палатки наложили бруствер из камней, чтоб ветер не
задувал. Дальше, за большим, выше роста, валуном еще одна наша палатка
стояла. Уточнил у Дяди Вовы: хорошо ли стоим. Пойдет, был ответ.
В палатке уговорили маленькую пузатенькую бутылочку Игорехиного
коньяку за день рождения и предстоящее восхождение, на душе потеплело,
улеглись. Ветер усилился еще больше. Он уже не шумел, а выл. Дождевые
косяки резко стегали по тенту, словно камешки по фанере. Стойки палатки
гнулись так, что подветренная стенка накрывала крайнего Илюху и
приближалась ко мне. Порыв достигал пика, ослабевал, затем какое-то время
было тихо, потом по вершинам опять нарастал вой, палатку снова начинало
трепать, после чего снова отпускало. Полюбовавшись на несколько таких
циклов, я заснул.
Разбудил меня среди ночи Илюха, который выходил отлить и теперь снаружи
сообщал, что растяжки ослабли, надо выйти с фонарем. Светодиодный налобный
фонарик был у меня близко: на запястье на самозатягивающейся нити. Я нехотя
обулся и вылез: ну чего там, мол, стряслось, "зачем" разбудили Ленина? Тут
порыв ветра распахнул мне куртку словно парус, поднял и кинул бы спиной на
палатку, если бы Илюха за грудки не поставил меня обратно на землю.
Панамка, которую я ночью одевал наподобие чепца для сокращения теплоотдачи
от головы, улетела куда-то в ночное небо, больше я ее не видел. Илюха
показал, где ослабло, а сам полез внутрь, потому что замерз и начал
промокать. Я натянул растяжки без малого до звенящего состояния, так, что
на них вешаться было можно, завалил колышки тяжеленными камнями, пока
возился, с меня весь сон сошел...
Во второй раз меня разбудил треск сверху и раздраженное восклицание
Илюхи, что накрылась наше восхождение дерьмовой китайской палаткой.
Оказалось, стеклопластиковое колено основной стойки лопнуло, нехорошо
распустившись лепестком продолговатых щепок, при этом пропороло наружный
тент у конька, проделав дыру с кулак. Я остался держать заваливающуюся
вовнутрь стойку, Илюха пошел звать опытного Дядю Вову, потому что выглядела
поломка так, что как чинить - непонятно совершенно. Подал им в дыру
ремнабор, свернул спальник на случай затопления, обулся на случай, если
позовут подсобить. Тент еще можно заклеить или зашить, а вот сегмент
стойки... Причем сегменты стойки от тамбура отличаются от сегментов
основных стоек по размеру. Но серьезного ремонта не последовало - как-то
там на соплях соединили наскоро и порешили досыпать - утро вечера мудренее.
Сначала я держал стойку, потом сидел, привалившись к ней спиной, слушая
завывания неугомонного ветра, потом привалил к калечной стойке свой рюкзак,
уперся в него ногами и, наверное, уже под утро заснул. Нас не замочило
через дыру - дождь из-за ветра был скорее горизонтальный, чем вертикальный
и не слишком густой.
Утром, собираясь, обнаружил, что стоит спуститься чуть ниже гребня по
внутреннему склону кургана, как там ветра уже нет, где-то по верхам воет, а
внизу тишь да гладь. Мораль - не там палатку поставили, да кто ж знал то...
Дядя Вова нас крупно выручил с палаткой: договорился, чтоб нашу калечную
оставить тут, а наверх взять погонять у спасателей. Подарочная палатка была
маленькой синей "ракушкой", практически без тамбура, но зато с трубчатыми
металлическими стойками. А эти, стеклопластиковые, однако, и вынимать-то из
чехла надо аккуратно, а не вытряхивать на землю как попало. Серега, как
самый компактный из жителей, переехал от нас жить в другую хату типа
"Salewa", где место было, а мы вчетвером в трехместной "ракушке" остались.
Стойки взялся таскать я, тент - Илюха.
По мере сбора выходили по правому краю "Арбуза", где можно свободно
подняться без кошек, наверх, на ледник Титова и шли вправо вверх по нему к
перевалу Делоне. Ледник Титова довольно ровный, склон пологий, трещин по
пути не заметил, но кое-где можно было начерпать воды, таящейся под снегом.
Едва я вылез на открытое место, как ветер, дующий вдоль русла ледника,
словно в аэродинамической трубе, стеганул меня в полную силу, пригоршня
колючих ледышек ощутимо ужалила ноги сквозь штаны энцефалитки, хорошо, что
не в лицо. Я стащил горнолыжные очки со лба на глаза. Из-за тонировки
стекол все из серого стало псевдо-желтым. Первой шла Рита, она быстрее
собралась, а вторым оказался я. В ходу согрелся я быстро, шагал до самого
перевального взлета без остановок - остывать и замерзать не хотелось.
Подошли под склон перевала Делоне - снизу снег по колено, постепенно
угол становится круче, затем переходит в ледовый склон, крутизной градусов
в 40-45 и протяженностью около 250 метров (или где-то 5 веревок). По
сторонам - мрачного вида скалы. Видимость пониженная, воет метель, и гром
при этом гремит. Цирк зажигает огни, короче. Я стормозил при выходе и не
надел нижнюю обвязку в спокойной обстановке на твердой поверхности. Сейчас
мы стояли на откосе перед вертикальной ледяной стенкой выше моего роста,
под ногами был рыхлый снег, я начал замерзать от ветра. Сверху по склону
стекала быстрыми ручейками снежная крупа, не град и не снег, какие-то белые
шарики вроде как от крупноячеистого пенопласта.
Подошли остальные, Леха-второй уведомил нас, что мы "толково" выбрали
место - прямо на снежном мосту над трещиной. Затем он зычно скомандовал,
что вся байда насчет того, что по одному на веревку (~50 метров),
отменяется - чешите наверх так быстро, как сможете, пока еще хуже не стало.
Я вертел в руках обвязку и тупил, пытаясь вспомнить, как ее надевать.
Спросил Леху с Урала, который имел опыт спелеолога, не напомнит ли он, куда
чего с обвязкой. Леха раздраженно ответил, видимо цитируя кого-то из своего
прошлого опыта, что понабрали студентов тупых, ты же вчера с ней полдня
валандался, так какого лохматого спрашиваешь? Как ни странно, я вдруг
вспомнил, куда вдевать ноги, остальное приложится. Затянул пряжки обвязки,
нахлобучил на ботинки кошки, закрепил ремнями, надел обратно перчатки, так
как пока возился с застежками и металлическими пряжками-петлями, голые
кисти рук уже порядком околели. Кошки мне достались добрые, случайно перед
отъездом в офисе турфирмы узнал, что за 400 р. можно и новые "Salewa" взять
погонять, а не б/у за 200. Лыжную палку пристроил на бок полузасыпанного
уже рюкзака, она торчала сверху как антенна, ледоруб продел в петлю обвязки
на поясе - готов.
Пока я телился, первая партия уже полезла вверх, сквозь пургу
проглядывались их задницы, растворяющиеся во мгле по мере удаления. Саня,
который стоял в очереди передо мной, несколько натянуто улыбаясь,
продемонстрировал, как его жумар с защелкнутым прижимным устройством почти
свободно скользит по заледеневшей с прошлого вечера веревке - мне стало
скучновато. Вот человек передо мной (Саня или Володя с Иркутска, точно уже
не помню) полез на карниз, а я заступил на его место, коченея на ветру и
ожидая отмашки на старт. Веревка была от наледи задубевшая, словно провод в
пластиковой изоляции, мой жумар тоже скользил, но, к счастью, не так
сильно. "Пошел!", велел Леха-второй, и я стал карабкаться на вертикальную
ледяную стенку карниза, как нерадивый курсант из первой серии "Полицейской
академии". Леха сзади напутствовал, перекрывая ветер, типа, кошками
упирайся, но я не слушал и упирался коленями. Какими именно ужимками я влез
на карниз - не помню, но теперь ума большого было не надо - тяни-шагай, вот
и все дела. Зацепил жумар, порыл наверх.
Согрелся я очень быстро, еще первой веревки не пролез. Стал двигаться
более размеренно: вынос руки с жумаром вперед, подтянулся-шагнул-приставил
и так далее. Жумар скользил, но если его чуток заломить на себя в плоскости
поверхности и при этом дополнительно придавить большим пальцем барашек
прижимного устройства, то было вполне терпимо, все же лучше, чем просто
руками перебирать. Старался минимально виснуть на жумаре, в основном
держать равновесие ногами и положением тела. Угол был около 45 градусов,
склон ровный, под ногами рыхлый лед, так что кошки входили надежно.
Икроножные мышцы с непривычки изрядно забивались из-за неестественно
вздернутого наклона стопы. Доводилось слышать истории о том, что, мол, в
резиновых сапогах (или в кедах) на Белуху заходили - ну, не знаю, не
знаю... С поклажей за плечами без кошек и страховки, думаю, неразумно
соваться, по крайней мере, в ветреную погоду.
Пролез первую веревку, зацепился карабином самостраховки за вторую, выше
фиксирующего ледобура, перестегнул на вторую жумар, отстегнул страховку,
зацепив ее карабин за пояс обвязки. Наверное, тут при некоторых
альпинистских навыках можно и без "перил" в кошках с ледорубом зайти, но я
не экспериментировал, и все делал, как учили ("начинающий альпинист всегда
должен быть пристегнут к веревке" и т.д.): мало ли - ветер дунет посильнее
и привет, тут много ли надо-то... Нагнал где-то посредине склона кого-то из
наших. Таня - младший гид и наш шеф-повар велела ждать, пока наверху
рассосется пробка. Подождали, полез дальше. Встретилась параллельная
веревка - темная, наверное, кто-то до нас оставил или спасательская. Она
была вроде потолще, полез по ней - жумар меньше скользил. На самом деле,
неразумно поменялся - нашу-то наши парни крепили вчера и она, хоть и
дубовая, зато гарантированно целая (потому что новая) и закреплена на
ледобурах как надо. Перестегнулся обратно на нашу. В конце-концов долез до
верха, высота 3400, если верить данным проспекта по маршруту. Типа, еще
шаг, и я так далеко от дома ни разу не уходил - до этого выше 3300 не
забирался.
Обратный склон перевала Делоне оказался гораздо короче, положе и был
покрыт рыхлым снегом, нога утопала по середину голени. Вполне можно было
сойти вниз и без всякой страховки, но я воспользовался провешенной гидами
веревкой и спусковым кольцом - не зря ж люди работали. Веревка с этой
стороны была всего одна, а внизу кучковались несколько наших, кто до меня
ушел. У подошвы склона снег был глубокий, если неаккуратно наступать или
топать, нога проваливается. Структурно Делоне напомнил мне Шавлинский
перевал, только на Шавле была подвижная каменная сыпуха, а здесь лед. А так
- углы и протяженность склонов, ближние подступы и даже погода изрядно
похожи показались.
Леха-первый, обернув горелку ковриком от ветра, пытался натопить в
котелке снега, чтобы согреть воды. Снег мокрый, к ботинкам липнет, скоро
обувь промокнет - зря бахилы не взял, пусть бы порвались, черт с ними, все
равно бы толк был. Видимость паршивая - сплошное молоко, ветер холодный
дует, как в феврале, но мглу при этом, как ни странно, не рассеивает.
Стоим, ждем, пока все залезут. Остыл, начал замерзать. Надел пончо от
ветра, подпоясался хобой на резиночке, за вторым свитером в рюкзак не полез
- пусть сухая заначка будет, а то на ходу мокрый от пота весь.
Собрались все, ждем кипяточку, чтоб подкрепиться. Со стороны
отцов-командиров высказалась мысль, что придется вставать лагерем и
выжидать улучшения видимости - впереди ледовые трещины, а половина в
связках ходить толком не умеет (учебное топтание на ровном снегу под Стеной
на Томских не в счет). Перекусили шпротинами и пластиками сала. В небе
вроде стали периодически возникать просветы голубого неба. Тут кто-то из
гидов испустил радостный клич - в нашу сторону из белесой мглы снизу, со
стороны ледника Менсу двигалась группа, оставляя за собой тропу, которую
метель не уничтожит достаточное время, чтобы мы ей успели воспользоваться.
Группа подошла ближе - народ поджарый, снаряжен толково, идут довольно
шустро. Е-мое, да это ж опять Серега. Он был знаком с нашими гидами,
рассказал, что на Белуху они не зашли - погода не пустила, а резервных дней
по маршруту нет. Впрочем, жизнерадостный Серега не выглядел расстроенным,
так как бывал уже на Белухе - типа, разом больше, разом меньше, делов-то. А
вот я бы расстроился: столько возни и уйти ни с чем, не дай-то бог...
Нас стали комплектовать по связкам человек по 6 на веревку, гиды
присутствовали в каждой связке. Встречная группа заканчивала перекус и
засобиралась наверх. Удалось ли им воспользоваться нашими веревками или
гиды уже успели их собрать - не помню. Видимость улучшилась - сплошная
пелена низкой облачности поднялась до уровня вершин окружающих гор и
распалась на отдельные облака. Над перевалом все еще висела туча, но
впереди стало видно чистое солнечное небо с розоватыми облачками, краски
окружающего мира стали менее мрачными. Я был рад началу движения - застыл
уже так, что с трудом шевелился. Пончо пришлось снять, чтобы не
ограничивать доступ к обвязке. Наверное, я чем-то напоминал закутанного во
все имеющееся тряпье немца-окруженца под занавес Сталинградской кампании -
Серега лыбился, когда наша связка проходила мимо, и оптимистично
напутствовал - давай, мол, старый, отметься там по-взрослому за
батьку-учителя. Дык, братушка! За тем и идем...
Мы стали спускаться по широкому заснеженному желобу к леднику Менсу. Я
лично тогда вообще не представлял где здесь что, сколько топать и куда. Шли
по снегу без кошек, наша связка была вторая. В левой руке я держал веревку,
взятую "ушком" вдвое - для лучшей прихватистости, а правой опирался на
лыжную палку. Случись чего - от ледоруба было бы больше толку, но гиды не
выглядели всерьез обеспокоенными возможностью провалиться, а идти удобнее с
лыжной палочкой. Вообще-то, нас учили (если я правильно понял), что при
срыве соседей по связке в трещину, в первый момент, пока свой сегмент
веревки еще круто не натянулся, ледоруб можно воткнуть черенком в снег,
переломить вокруг него свободный конец веревки (для этого, в частности,
веревку на ходу и держат вверх "ушком" с петелькой 30-40 см), налечь всем
весом и удерживать, а дальше грамотные люди скажут чего делать. Или можно
просто упасть на бок, упереться пятками и натягивать веревку на себя. В
любом случае делать все надо быстро и правильно (адекватно
обстоятельствам), поэтому я очень надеялся, что нам не придется в деле
проверять слаженность действий в связке при срыве.
Ледовые трещины начались, когда мы отдалились от подошвы перевального
склона и приблизились к своеобразному перекрестку: пологий склон, по
которому мы двигались, чуть дальше становился круче и упирался в язык
ледника Менсу, поднимающийся снежным руслом под примерно прямым углом
вправо. "За углом" скального склона открывалась внушительная панорама:
прямо вниз - острое крошево глыбин ледопада, а левее - зубья заснеженных
гор в облаках, между ними, словно замерзшая река, белой широкой змеей
стелется ледник.
Темные продолговатые провалы трещин, расположенных главным образом
поперек пути, обходили зигзагом. Некоторые трещины неопределенного
масштаба и неясной конфигурации были скрыты под снегом, а снаружи была
видна только узенькая полосочка с провалами от следов ног по краям. Такие
места перепрыгивали по одному. Надо было, стоя на краю, сначала выбрать на
себя достаточно веревки сзади, а уже потом прыгать. Соседи по связке в этот
момент должны быть наготове и страховать. Идти надо было всей связке в
одном темпе, свою веревку держать с легким провисанием так, чтобы не
слишком волочилась, не комкалась и не путалась, но и идти переднему соседу
не мешала. Неопределенность поверхности поначалу несколько нервировала, но
всерьез реальной угрозы срыва не ощущалось. Спуск на верхнее плато ледника
Менсу был покруче, но умеренно, неопасно - спустились быстро, прошли
немного наверх по пологому склону снежного поля направо и встали на привал.
Ветер, по моим ощущениям, стал злее. Он налетал периодическими колючими
порывами с равнодушной и неутомимой методичностью прибоя. К моменту, когда
очередной порыв ослабевал, все накопленное тепло на торсе под курткой
уничтожалось, оставался только стылый пот, пропитавший майку и свитер.
Через минуту по верхам начинал гудеть следующий порыв, потом он достигал
уровня, где находились мы, пронизывал тело, после чего становилось еще
холоднее. Людям в пуховиках, наверное, было не так холодно. Я вынужден был
констатировать, что своей небрежностью в выборе верхней одежды создал себе
дополнительную проблему. За неделю перед походом хотел купить нечто вроде
горнолыжной куртки, но был "не сезон" и я за субботу-воскресенье так и не
смог найти себе по размеру ничего более подходящего, чем легкая
"сноубордическая" куртка. Стоила она прилично, выглядела солидно, идти в
ней оказалось удобно - хорошая вентиляция, но грела она плохо. Причем,
мороза-то вроде бы толком и не было - снег ведь был липкий, а при
существенных минусах он сухой и сыпучий. Точно нечем было измерить
температуру, но, думаю, она была где-то около 0 градусов, скорее всего -
минус несколько. Но ветер и высокая влажность усиливали ощущение холода,
плюс ботинки уже конкретно промокли и пока мы не вылезли из снегов, они уже
больше не просыхали.
Пошли дальше направо вверх по пологому подъему. Боковой ветер сорвал с
рюкзака Риты, шедшей в первой связке, гидрозащитный чехол - тот, кувыркаясь
в поземке, улетел к продольным трещинам слева внизу, ближе к подножию скал
и исчез из виду. Над нами и впереди по курсу снова висела серая туча, хотя
вниз по леднику горы по-прежнему освещались солнцем и в голубом небе плыли
некрупные облачка. Хорошо там, где нас нет - воистину так. Подъем стал
круче, а снег глубже. Головным в ведущей связке шел Леха-первый гид.
Наверное, ему было тяжело тропить в снегу по колено. Тем, кто шел по
проторенной тропе, было, конечно, легче. Темп был щадящий, периодически
останавливались на короткий отдых - восстановить дыхание. Я втыкал палку в
снег и наклонялся на нее, упираясь плечом - спину стало ломить, хотя рюкзак
и не был особо тяжелым. На остановках мерзнуть начинал через одну-две
минуты - этот контрастный душ из жаркого пота и знобящего ветра меня уже
реально достал. Склон упирался в серое небо, по бокам - темные и
морщинистые, словно кора старой сосны, скалы. Куда мы, к черту, премся?
Надо полагать, Лехе это известно.
Наконец, склон стал положе, затем мы вышли на ровный участок, вроде
лестничной площадки, под названием Берельское седло (3500 м). Направо-вверх
- подъем на уровень выше, прямо - снежный карниз, налево - скалы. Кроме нас
там уже стояло с правого края несколько палаток, обложенных стенками из
снежных кирпичей. В нашем случае кирпичей нарезать не представлялось
возможным - снег был рыхлый и мокрый. Кто чем стали копать неглубокие
котлованчики под палатки. Мы взбивали снег ледорубами, а затем по очереди
отбрасывали его крышкой от котла, который нес Игорь. Потом толково
укомплектованные соседи одолжили лопатку типа саперной. Гиды управились
быстрее всех - у нас только место было готово, а у них уже палатка стояла.
Нормально растянуть палаточный тент - проблема, так как мелкие штатные
колышки в рыхлом снегу бесполезны. На основные растяжки пошли ледорубы и
альпенштоки, гиды пару ледобуров (такие штуки из нержавейки вроде
здоровенных болтов) одолжили. Второстепенные веревочные растяжки обматывали
вокруг слепленных снежков и трамбовали в лунки. Догадались, конечно, не
сами - Дядя Вова надоумил. По идее, смерзнется - будет держать, если не
спотыкаться. Вроде сработало.
Ничего примечательнее ужина в этот день больше не припомню. Ветер дул не
особо сильный, но ничего легкого нельзя было положить на ровную открытую
поверхность просто так - сдует, не догонишь. Палатку, кстати, ставить тоже
желательно минимум вдвоем: если порыв ветра придется на момент, когда
корпус расправлен и имеет большую парусность, но еще толком не зафиксирован
- см. выше. Над нами весела туча, а назад было относительно светло. Такое
ощущение, что непогода целенаправленно ходила именно за нами. Обувь брали с
собой в палатку, иначе околеет - не наденешь. Носки сушили в спальнике на
пузе. Першило горло - грызли леденцы "Strepsils", вроде помогало. У меня
еще был в аптечке аэрозольный антибиотик "Биопарокс" - на случай, если
серьезно простуда прихватит. На ночь попивали Илюхин спирт - для
дезинфекции изнутри.
Завтрашним утром ничего не изменилось - решено было кантоваться день
здесь, ждать погоды, пара резервных дней на этот случай были. Какой смысл
заходить на вершину, если ни черта с нее не будет видно? Я начал понимать
скрытый смысл наименования нашего маршрута: "Попытка восхождения на
Восточную Белуху". Сплошная туча стелилась непосредственно над палатками,
без малого рукой можно дотянуться. Вдалеке назад по-прежнему маячили
просветы, горы в прожилках снега под облаками было хорошо видно, а еще
дальше облака и вовсе были редкими, в основном чистое небо. Похоже, у
Белухи висела наша персональная туча. Весь день провели в палатках, вылезая
лишь за раздачей хавки. Лезть в промокшие холодные ботинки было жуть как
неохота, иногда по очереди выбегали в Илюхиных оранжевых галошах или
кто-нибудь один приносил от палатки, где готовилось варево, по очереди на
всех. Было тесно, все спали в одежде, четвертый входящий обычно вопрошал у
входа, ну, вы будете двигаться или как? Тела в спальниках, не выходя из
вялого анабиоза, изображали некое шевеление, не двигаясь при этом с места,
потому что некуда. Четвертый пожимал плечами и валился на свое место
поверх, остальные под его весом разъезжались в стороны.
В своем жиденьком "казенном" спальнике я не то чтобы прям околевал, но
постоянно находился на зябкой грани замерзания. Палатка была мне коротка,
тент был влажным от конденсата, прислоняться к нему спальником было нельзя,
я надевал каску и упирался во влажный тент головой, чтобы не упираться со
стороны входа ногами. Народ в нормальных спальниках на холод не жаловался.
Что ж сам себе устроил проблему - надо терпеть, когда-нибудь это
закончится. В ходе трепа походя выяснилось, что Игорь с Вадимом в горы шли
по первому разу. Типа, сидючи за доброй чарочкой зарубились, а слабо нам с
тобой, старый, на Белуху зайти? Сказано-сделано, чего мелочиться по
"единичкам", когда сразу на 4,5 км можно заскочить? Теперь они подкалывали
друг друга в духе "будьте осторожны в своих желаниях - они могут
исполниться". Что до меня, то я шел сюда постепенно - перед этим походом
было три "единички" (по одной за лето). В прошлом году через пару недель
после, типа, разминочного (перед Белухой) похода по окрестностям южного
Байкала (Шумак), я заболел пневмонией и завис на три недели в больничке.
Заболел я, наверное, не в походе, скорее инфекция какая-нибудь уже в городе
достала, но так или иначе планы мои похерились и в августе 2005-го я на
Белуху не попал - пошел в 2006-м...
Сырость от конденсата была уже со всех сторон, в том числе и от пола.
Легкие простудные проявления привели к тому, что храпел теперь не только
Игорь, но и Илюха с Вадимом тоже сопели - все в комплексе работало, как
звуковая система 2.1 - две колонки и саб. У меня было ощущение, что я
вторую ночь не спал, но Илюха уведомил меня, что я среди ночи бормотал
какую-то неразборчивую тарабарщину - выходит, на какое-то время все же
засыпал. Что ж, у всех свои недостатки... Илюха по неведомым причинам
продолжал в двух случаях из трех называть меня "Лехой", а после того как я,
типа, сострил, что на имя "Леха" отзываюсь в два раза быстрее, чем на
родное, частота называния меня "Лехой" еще больше выросла - теперь я
непроизвольно дергал башкой, когда кто-нибудь произносил любое из двух
имен.
Погода не изменилась и на следующее утро. Такое впечатление, что Гора
хмурилась, недовольная тем, что назойливые туристы косяками шастают
туда-сюда. Для поддержки тонуса и сокращения времени подхода придвинулись
еще на один этап ближе к вершине. Недолгим переходом поднялись вправо
наверх на относительно небольшое плато под названием "Сковородка" (3800 м),
конфигурацией напоминающее Берельское седло. Вперед - снежный карниз,
налево - трещины и скалы, вправо - Восточная Белуха. Если верно
ориентируюсь, то мы, начав от Аккемской стены у Томских стоянок обогнули
гору как бы по неровной восходящей петле - нормальные герои, как известно,
всегда идут в обход. Самой вершины отсюда не видно, на крайних скалах -
крупные чемоданообразные козырьки снега со следами отломов. Мы встали
лагерем на существенном удалении от них, прямо по центру чашеобразной
площадки, где кроме нас пока никого не было. Конкретные дистанции
затрудняюсь назвать, чтоб не соврать - в горах у меня сбоит датчик
расстояния. По некоторым сведениям, в 2005-м именно эти глыбины, провисев
до того черт знает сколько лет, обрушились на группу белорусских
альпинистов (тогда расположившихся к ним ближе нашего сейчас) - кого-то из
людей помяло, кто-то погиб. Другая группа, удачно оказавшаяся поблизости,
вызвала им по спутниковому телефону спасателей.
Наши гиды попытались выйти на связь по спутниковому телефону, доложиться
в турфирму, что мы заняли исходную позицию. Но связь не работала. Знающие в
коммуникационных технологиях люди из наших определили, что вроде бы
соединение происходит нормально, но сразу обрывается, скорее всего, из-за
отсутствия денег на балансе. Кто-то из организаторов в турфирме,
ответственный за экстренную связь, поступил оригинально.
Через какое-то время облачность вроде чуть раздуло, к нашей палатке
подошел Дядя Вова и сказал, что заходить будем завтра утром по-любому
(потому что дальше выжидать некуда), а сейчас гиды выходят провешивать
"перила" и нужен доброволец "поздоровее" - помочь дотащить веревки и
топтать тропу. Игореха хлопнул меня по плечу, и сказал, что "вот он
поздоровее будет". Вторым добровольцем-помошником оказался Иван из
Уссурийска, мы с ним сюда в одной связке шли. Оба Лехи и Адрюха готовились
к выходу, нам выдали здоровенную скатку веревки, которую я поместил в
предварительно освобожденный от вещей рюкзак. Завязались в связку: первым
поставили "пустого" тропить, "груженого" веревкой вторым, по пути
периодически менялись местами. "Ну что, выпускай их" - донеслась до моего
чуткого уха фраза Лехи-второго, после которой я на какой-то момент
почувствовал себя старым амортизированным мулом, которого хитрые моджахеды
пускают впереди каравана, если подозревают, что путь заминирован, но точно
не известно где именно. Это, конечно, преувеличение, но на секунду подобная
мысль меня посетила.
Двинулись - Иван держал на седловинку правее скал с козырьками, от
которой влево поднимался скальный гребень, по которому нам и предстояло
завтра заходить. Выходили - видимость была нормальная. Но поднялись чуть
выше к седловинке, и слева наползла снежная пурга - не слишком серьезная,
но видимость ухудшилась. Иван притомился месить снег по колено, и нас
поменяли - я с лыжной палочкой пошел головным тропить, Иван встал вторым и
надел мой рюкзак с веревкой. Видимость ухудшилась еще сильнее. Снежную
седловинку уже не было видно, мне велели держать на темнеющие камни у ее
левого края. Временами я терял их из виду и шел наугад, не видя перед собой
вообще никаких ориентиров - все было сумеречно-серое, а через горнолыжные
очки - грязно-желтое. Меня раздраженно окликали: левее (правее), блин, ты
что, не видишь, куда ломишься?
Склон начал загибаться по экспоненте вверх, идти стало труднее, зато
темные пятна скал приблизились, и я больше не рыскал из стороны в сторону.
Подошли под камни, склон был градусов 40-45 уже, стоять на нем под ветром
было несколько неуютно. Стой, приехали, - тормознул меня Леха-второй, -
распрягайтесь и давайте сюда веревку. Я неуверенно спросил, а как мы
вернемся, если наших палаток не видно, черт, да я дальний конец нашей
связки едва различаю. По следам вернетесь. А если следы занесет? Не успеет,
если поторопитесь. А, ну-ну...
Гиды деловито, мне показалось даже с азартом, полезли на гребень,
позвякивая ледобурами. Наша же часть задачи была завершена, и мы пошли
обратно, теперь Иван шел первым. Следы были уже смазанные метелью, но еще
различимые. В какой-то момент на продувном участке склона Иван остановился
и начал неуверенно оглядывать пространство перед собой. Я спросил, видит ли
он тропу. Похоже, потерял, ответил он. Снег был неровный, в наметенных
бугорках, полузасыпанные следы на таком фоне и до этого-то различались не
особо четко... Можно было походить кругами - поискать след, но где
гарантия, что мы вообще при этом не потеряем последний ориентир. Можно было
вернуться под скалы и подождать гидов, пока они закончат, но так недолго и
замерзнуть. Можно было идти наугад, но если промахнуться мимо стойбища
левее, то там будут трещины, если правее, то там будет карниз, с которого
можно скатиться вместе с несколькими тоннами снега куда-нибудь в Казахстан.
Вот будет обидно, расстояние-то до лагеря небольшое - от силы несколько сот
метров... Тут Иван углядел втычки от моей лыжной палочки, они были более
глубокие, поэтому их не успело занести. Как он их только заметил? Молодец.
Хорошее зрение и наблюдательность - великие блага. Пошли по втычкам, дальше
след стал четче - вышли к палаткам. К ужину гиды вернулись, "перила"
готовы, пурга им не помешала, и никаких проблем с ориентацией в
пространстве у них не возникло.
Вскоре после ужина раздали сухпай на завтра: королевский набор -
сухофрукты, арахис, плитки шоколадок, сырокопченая колбаса, точно уже не
помню весь состав, но это был самый концентрированный набор вкусностей за
весь поход. Легкое фоновое чувство голода было теперь постоянным, поясной
ремень я уже застегивал на одну дырочку поуже, иначе штаны сваливались.
Стоило некоторых волевых усилий не сожрать раздачу прямо сейчас. Сухпай в
кружке, пончо и литровую бутыль воды сложил в клапан, отстегнутый от
рюкзака, из которого с помощью запасных капроновых лент из того же
материала, что рюкзачные лямки, и пластиковых карабинов, соорудил
мини-рюкзачок. У некоторых моделей рюкзаков такая возможность предусмотрена
штатно, что довольно полезно.
К темноте похолодало. В этом мог быть признак будущего улучшения погоды
- низкая облачность обеспечивала своего рода парниковый эффект, а раз
становится холоднее, это, возможно, к прояснению. Когда застегивал изнутри
молнию внешнего тента палатки, замок разошелся. Он и раньше-то был хлипкий,
а теперь совсем дошел. Блин, просил же не наваливать рюкзаков под тесный
тент, а тут еще зубчики молнии заледенели. Достал пассатижи из ремнабора -
сдавил бегунок, без эффекта. Сдавил еще - туже, но все равно без толку -
расходится. Говорю Илюхе: слышь, попробуй-ка ты. Илюха со всей дури сдавил
собачку и она лопнула. Блин, так я и сам мог. Изо рта шел пар, пальцы щипал
мороз - холод крепчал. За ночь при открытом входе мы околеем, и я в своем
летнем спальничке первым. Сняли бегунок с кармана Илюхиной ветровки, вроде
бы подходящий - разжал отверткой складного ножа, после довольно
продолжительной возни установил на палаточную молнию - есть контакт, лучше
прежней, теперь и поспать можно...
Утром встали рано, еще темно было, небо чуть только сереть начало. Было
холодно, палатка покрылась наледью, снег был сухим, мороз кусал пальцы.
Быстро позавтракали и налегке пошли к седловине, к камням, куда мы с Иваном
вчера веревку носили. Пока подошли, изрядно посветлело. Ноги в мокрых
ботинках замерзли еще до того, как я надел кошки на склоне. Опять
стормозил, надо было в лагере надеть перед выходом, но может и к лучшему:
пальцы в стянутых ремнями кошек ботинках стыли еще сильнее.