Владимир Грыщук
2002 год
Вилок капусты, или Первый шаг вперед
Осенью 1998 года я вернулся в Южно-Сахалинск не из Австралии. Летом того года мы пошли с Сахалина в направлении этого отдаленного острова-материка. Было нас семеро, во главе - известный сахалинский путешественник Владимир Несин. По разным причинам трое из нас вернулись домой уже из Китая. Без работы и денег, в преддверии голодной зимы я готовился приступить к уборке бескрайних полей совхоза «Комсомолец», чтобы запастись картофелем и капустой. Как-то днем раздался звонок, я открыл дверь... Володя Сучков! Наш штатный запевала, изобретатель слов и песен, в миру - специалист по ледникам и лавинам. Мы расстались с ним в Пекине, он дошел с Несиным до Вьетнама и тоже повернул обратно. До Австралии добрался один Несин.
…Медленно движется тележка, влекомая трактором. Наша «бич-бригада» закидывает в тележку ядреные капустные кочаны. Хороша сахалинская осень, богат совхозный урожай, приятны, понятны, родны сахалинские бичи (сам такой!) - «врагом не сломленный народ» после ельцинских реформ и дефолта этого года, но на каждом перекуре мы с Володей уединяемся и без конца вспоминаем о наших странствиях. Зрелые, взрослые мужики, мы до этого ни разу не были за границей. Необычные приключения «дикого» путешествия буквально потрясли нас, омолодили, раздвинули границы мира и помогли еще больше полюбить свою страну и россиян, наш маленький Сахалин. Хорош мир! А дома лучше.
Вилок капусты полетел в тележку вверх по кривой, и тут Володя, наблюдая за кочаном, негромко сказал:
- Хочу в Тибет.
С этого все и началось. Четыре года назад. Мысль о Гималаях засела в моей голове.читать дальше
Второй шаг вперед
На мой вкус, к заветной цели, как к женщине, приближаться лучше постепенно, а удаляться немедленно. Я опишу каждый шаг к Тибету еще и потому, что это кому-нибудь пригодится. Дикое путешествие! Дикий путь! Пригодится и продвинутому антиглобалисту, и уставшему от сладкой жизни новому русскому, и азартной, вдруг заскучавшей на кухне домохозяйке. Это рецепт спасения от сытой, да и от голодной жизни тоже.
Перед новым 2002 годом я сидел в офисе одного приятеля, пил кофе, расслабился. Вслух мечтал о предстоящей летом экспедиции. Незаметно от меня товарищ вошел в Интернет. На слово «Тибет» откликнулось четыре тысячи сайтов. Неожиданно мы прочитали, что, оказывается, в Тибет летом не ходят, а только весной или осенью. А летом там дожди! Муссоны! Большие проекты лучше готовить не спеша, психологически себя настраивая, а тут на тебе! - надо быть готовым уже к апрелю. Сроки путешествия приблизились резко, опасно - словно над соседней закопченной крышей воссияла сама Джомолунгма.
Обругав себя ограниченным сахалинским ослом, я тут же побежал по редакциям газет, давая везде одно и то же объявление: «В Тибет. На попутках и пешком. Приглашаю всех». Потом нехотя поплелся в турагентство на разведку. Визит к турагенту - плохое начало для дикого путешествия, но что поделаешь. Сроки поджимают. Думаете, мне всего лишь не хочется платить им лишние деньги? Дело не только в этом. Для дикаря войти в офис сего заведения - как староверу в церковь, как вегетарианцу кусок мяса.
Обычного туриста в агентстве встречает только дух наживы, и то не всегда; идейную душу дикого путешественника встречает там целая орава пляшущих демонов: дух стандарта, дух глобализма...
-Ага, ты изменил своей вере и пришел к нам!
-Тьфу! Изыди, сатаны! - и они исчезают. Остаюсь один на один с очаровательной девушкой.
Из ее слов узнаю, что из всей суммы денег, что я планирую на экспедицию (550 долларов и 4 000 рублей),половину надо отдать ей за визу и дорогу до Пекина... Нет! Дикарю в агентствах одно расстройство!
Тем временем вышли газеты с моим объявлением. В Клубе железнодорожников собрался страннический народ, с виду совсем обычные люди. Я вглядываюсь в их лица: может быть, кто-то из них станет моим товарищем в путешествии. Мы будем, как говорят на зоне, «вместе кушать», спать, радоваться, ругаться. Вот симпатичная женщина лет сорока. Потом я узнал, что она работает в крутой фирме, часто летает в Москву и трудится, трудится на благо фирмы день и ночь. Вот юрист всем известного на Сахалине предприятия, он профессионально точен в высказываниях, даже въедлив, ироничен. С ним я настороже, боюсь ляпнуть какую-нибудь глупость. Вот разговорчивый мужичок, в нем моя рабоче-крестьянская косточка. Он прост, открыт и, следовательно, надежен. Приехал на встречу на «Ниве». Девушка «стреляет» глазками - наверняка ветер в голове. Двое рослых и опытных студентов-пятикурсников. Один из них яркий лидер и, может быть, именно он будет руководить всеми нами и мной в том числе. Всего человек 15. НИКТО ИЗ НИХ НЕ ПОШЕЛ. За полтора года сборов я и альпинист Женя Семенов (он параллельно со мной сбивал свою команду в Тибет) пропустили через себя не менее 100 человек. У В. Сучкова родилась девочка, он тяжко зарабатывал деньги на жизнь, не до путешествий... В итоге одинокий Женя пришел к одинокому Вове: «Давай вместе…», а я пригласил альпиниста Диму Потапьева. Почему так? Почему люди не хотят путешествовать? Приведу хорошую выдержку из русскоязычного сайта израильтян, ведь туда самые умные уехали. Вот что пишут эти путешественники-дикари: «ДЕНЬГИ являются чуть ли не самым важным аспектом любого предприятия, однако существует еще НЕПОКОЛЕБИМОЕ НАМЕРЕНИЕ, сильнее которого не могут быть даже деньги. Большинство из нас никогда реально не задумывались о том, сколько на самом деле стоит поездка в Индию или Южную Америку. Мы уверены, что дальние путешествия стоят многие тысячи долларов - а ведь это не так».
Человека не отпускают не деньги, а незнание. Его не отпускает привычная оседлая жизнь - семья, хорошая работа, скоро окотится любимая кошка - как же она без меня? Десяток мнимых и объективных причин не отпускает человека в дорогу. И еще: человек подсознательно боится приобрести привычку к наркотику, от которого потом трудно избавиться, он не хочет будоражить диким путешествием свое спокойное житейское море. И он прав! После «австралийского» похода я года два очухивался, пока не зализал раны, пока позади не осталось только хорошее.
И СРАЗУ ВЛАСТНО ПОЗВАЛ ВДАЛЬ НАРКОТИК ДОРОГИ. ОТ НЕГО НЕТ ПРИВИВКИ, СПАСЕНИЕ - ТОЛЬКО СТАРОСТЬ И СМЕРТЬ.
Работа со спонсорами
Больше месяца, до самого отлета, мы процеживали город, добывали деньги на экспедицию. Обзвонили и обошли не менее 200-300 организаций. Поиск денег - это бумажная и психологически изматывающая работа. Мы связывались с очередным фирмачом, вежливо, ответственно предлагали сотрудничество, а как только звонивший получал очередной отказ и бросал трубку на рычаг - матов полная комната. Мы материли их, а они, наверное, нас. Каждый отказ - как удар в грудь, плевок в сторону нашей первой в истории области гималайской экспедиции. Особенно это было видно по самому открытому и эмоциональному из нас Диме Потапьеву. Каждый отказ у него словно кусок ауры от головы отрывал. К концу дня все были как потухшие вулканы. Тогда мы брали короба и шли в брусничные горы Весточки. Ставили палатку, с вечера лечились водкой и шашлыком, а с утра старательно гребли комбайнами ягоду. Физическая работа, «легкая прана высот» давали силы - и мы снова спускались на уровень моря, снова шли в бой за нашу идею.
Неожиданно, как всегда это бывает, бухнулся на счет первый куш - полторы тысячи долларов. Деньги, деньги... В вас много свободы, добра, много и зла... У Димы и Жени со спонсорами получается лучше, у меня - хуже всех. Поэтому мне кажется, что ребята злятся на меня, деньги расставляют нашу дружную троицу по разным уровням. Этот друг становится выше, этот - чуть ниже, потом они меняются местами, еще раз меняются, а я ниже всех... Работа со спонсорами - не для всех, она живо напомнила мне гнилое времечко ,когда я с другими друзьями занимался бизнесом. Договариваться, просить, продавать, продаваться... В один из самых тяжелых дней, повинуясь какому-то внутреннему чувству, я пошел в салон, подстригся наголо и врезал в левое ухо кольцо. Мое серебряное колечко. Теперь я не один.
Мы благодарим:
000 «Спамберг», «Сахалинский мостоотряд», «Пасифик кафе», 000 «Сахалинская фантастика», 000 «ЭПЛ» и особенно Сергея Владимировича Рязанова, генерального директора ЗАО «Тихоокеанская инжиниринговая компания» и Сергея Александровича Аксютина, генерального директора 000 «Авиашельф». Без их участия экспедиция точно не состоялась бы.
Во Владивосток на стрелку
16 сентября мы выезжали из развороченной Диминой квартиры - штаба экспедиции. В аэропорту нарвались на первый неприятный сюрприз, думаю, их у нас будет еще много. Надо было рассовать груз экспедиции (157 кг на три человека) по пассажирам нашего рейса, а мы... Дима отлучился попрощаться с женой, а мы с Женей - как два теленка…
- У вас 90 килограммов перегруза! - объявила приемщица багажа.
Дима, бывший работник САТа, бился с обслугой аэропорта как лев. И все же нас «ограбили» на 2700 рублей. Если бы не мои рубли, вообще бы хрен улетели, у хреновых альпинистов все деньги в баксах.
Игорь Шаповаленко - один из четырех приморских альпинистов, с кем мы сообща будем пробиваться к восьмитысячнику Шиша-Пангма сквозь китайскую бюрократию. Он везет нас на своем авто на Океанский, где мы будем жить, пока не получим визы. Втроем - он с Димой и Женя - они ведут альпинистские разговоры, а я, единственный треккер (горный турист) в нашей сборной команде, помалкиваю. ( Треккинг- передвижение в местах, где нет традиционных средств транспорта, так примерно.). Альпинисты осторожно выясняют квалификацию друг друга, кто чего стоит. Баджал, Ключевская, Кадар, Эльбрус, Пик Нансена - кто где был. Жумары, жандармы, малопонятные мне термины. «… И только тогда, когда я спустился на Луковую Поляну…». Смех, потом снова серьезный разговор: обезболивающее, иглодержатель, морфий... Сбрасывается первое напряжение встречи, Игорь Шаповаленко, «снежный барс», рассказывает:
- Трудно стало выбираться в горы. Работаю, семью кормлю, жену слушаюсь. Терплю, да всякому терпению конец приходит. На Шишу вместе с женой пойдем.
Как и Женя с Димой, я рад, что из приморцев никто не был в Гималаях на восьмитысячниках, и мы, первая сахалинская экспедиция в Гималаи, идем вместе с ними. Если все сложится удачно, кусочек славы нашей тройке обеспечен. А слава - вещь полезная, она поможет потом в подготовке к другим экспедициям.
На базе меня познакомили с руководителем приморцев Борисом Хешбергом, а также с Алексеем Исаевым - еще одним участником. Общее собрание. Приморцы покруче нас и по деньгам (2 000 долларов на одного участника, у нас -1040), и по снаряжению. Они полетят самолетом, мы же будем добираться наземным транспортом - денег мало. В Пекине мы должны состыковаться. Потом они двинут в Тибет самолетом, а мы по земле догонять будем. Они помогут нам со снаряжением… Диме и Жене стыдно- «голые» приехали: «Эх, мало денег добыли!» Надеемся помочь им с аптечкой - она у нас большая! - и с продуктами, их у нас очень много (спасибо Ричарду Сосновски - «Пасифик кафе»).
Во Владивостоке мы предприняли последнюю акцию по добыванию денег. Я тут в солдатском камуфляже хожу и в сапогах. Вчера я их начистил до блеска, и Женя с Димой повели меня в местное отделение ЛДПР. Политическому функционеру партии Павлу Ивановичу мы рассказали о нашей экспедиции, а под конец я показал ему из-под стола кирзовый сапог:
- Дайте денег! Обмою русский сапог в водах Индийского океана!
Обещал подумать.
20 сентября.
Завтра постараемся получить визы и в этот же день пересечь границу. Приморские альпинисты прилетят в Пекин через пять дней после нас. К их приезду мы должны докупить остальную часть снаряжения и попробовать своими силами достать разрешение в Гималаи через китайскую бюрократию. Если нет - есть запасной вариант: идти на Гонгу. Женя и Дима согласны, я пока думаю. Зачем мне, не альпинисту, Гонга? Я в Гималаи хочу!
Сейчас, в 15.00 я сижу на морвокзале Владивостока, жду копию факса, который давно уже должен прийти из российского посольства в Пекине на наше имя. Там должны быть небесполезные для нас рекомендации. Немного поплавал в воспоминаниях, вспомнил «австралийскую» экспедицию четырехлетней давности. Вот из этого красивого фонтана на морвокзале мы набирали воду в котелки и тащили их к травянистому холмику в 50 метрах к югу от морвокзала. Там Володя Сучков кочегарил костерчик среди смирных бомжей и использованных шприцов наркоманов. Зашел туда сейчас. Как и тогда, бородатый бомж лежит, на солнышке греется.
— Пописить можно? — я богову человеку.
— Пописить можно…но только…не в кружку, — он, не глядя.
Шаг за границу. 21 сентября.
Поезд Суйфэньхэ — Харбин. Какие мы молодцы! Сегодня утром получили визы. И завтра же, дай бог, будем в Пекине (Бед-жин по-китайски). Попутчики-китайцы дружелюбные, водкой угощают. Общительный Дима Потапьев был так рад пообщаться в поезде с китайцами, что в Харбине был уже никакой. На вокзале он с ходу запнулся о бордюр, и мы с Женей увидели не падение, а как на лыжах с трамплина, великолепный полет 190-сантиметрового альпиниста с 40-килограммовым рюкзаком за плечами на безопасные полированные плиты тротуара. Протрезвев, остаток дня Дима жаловался на гиперчувствительность своего носа к запахам китайской кухни - отказывался от пищи и с подозрением поглядывал на китайцев: не хотят ли они снова с ним пообщаться? Добавлю, что за неделю жизни в Китае мы видели только одного пьяного человека - Диму. А Дима видел аж двух — меня с Женей. Продолжение «пьяной» темы — дальше.
А ведь дней 5-6 назад мои альпинисты загрустили. Я уже писал, что денег для восхождения у нас немного.
Им нужны надежные горные ботинки, они стоят 5-8 тысяч рублей, кошки на них — 2-4 тысячи, и, чтоб от холода на Горе не сдохнуть- разные пуховые прибамбасы. Денег в край мало! Женя погрузился в себя и замолчал, Дима загрузился и заговорил. Нерадостные были денечки! Оба непрямо намекали мне, что надо делиться, иначе успех экспедиции под сомнением. Я внутренне приготовился отдать им одну-три сотни баксов, ведь отмороженный треккер всегда поймет отмороженных альпинистов. Но - ждал, выжидал. Тут у них наступил какой-то перелом, и они затарились самым необходимым. Женя купил роскошные пластиковые ботинки фирмы «Трезетта» (Дима пойдет в старых), оба купили красивые, хоть на елку вешай (и дорогие), кошки, еще по мелочи. И сразу повеселели. А что веселиться-то? У Димы 400$, у Жени 500$, у меня 800$. Экспедиция только началась, впереди хрень непроглядная, а нам весело.
Для того и живем, чтобы так жить.
Харбин
В зале ожидания Харбина. Огромный, аскетичный, без всяких «китайских» украшений, с длинными рядами удобных кресел. И чистый. Девушка впереди идет, водой пол поливает, следом другая кучку песка шваброй двигает, следом третья последний лоск наводит. В большой умывальной комнате мы с Женей начали мыться по пояс, задирать в умывальник ноги. Сразу собралась толпа зрителей-китайцев.
— Низзя! - сердится сзади симпатичная девушка, а мы знай плескаемся.
— Мао Цзе Дун сказал: «Моззно!» —в тон ей ответил я. Народ добродушно рассмеялся. Именно так в Китае решаются многие проблемы. Улыбайся да шути, они поймут и простят.
Побродили по Харбину, по подземным его магазинам. Роскошь, небоскребы чужого города быстро надоели. Женя: «Представляешь, китайцы могут весь мир этой фигней застроить!» Я: «Да. Не они, так другие. Надоело здесь бродить».
Сахалинцы в Пекине. Ночь на крыше
До Пекина добрались в поезде, 13 часов сидя. Тяжело. Купили карту города (60 рублей) и поехали к Жениному знакомцу Ли Хун Жину (он приезжал на Сахалин). Тот повез нас на своей шикарной китайской машине (на спидометре 260, вся с наворотами) в ресторан, накормил гамбургерами с «колой», затем - в турфирму за пропусками в Тибет. Турагент начал накручивать бабки так, что денег на обратную дорогу не остается, отложили переговоры на потом.
Поехали на автобусе на русский рынок Ябаолу. Это вроде Брайтон-Бич в Нью-Йорке: вывески на русском языке и т. д. В чудесном местном парке «Алтарь Солнца» мы четыре года назад ночевали несколько раз. Так мы и сейчас хотели сделать. Только вот куда деть вещи? С рюкзаками за 30 кг не погуляешь! Я нашел место на складе. Саша, местный представитель фирмы: «Да оставляйте, пожалуйста, бесплатно! Они же (рюкзаки) есть-пить не просят!»
Но Дима нашел лучший вариант, прикольный. Короче, мы живем на крыше шестиэтажного, охраняемого китайскими секьюрити дома, а рюкзаки наши в номере 207. Там живет Дима, русский 27-летний бизнесмен из Москвы. Он дизайнер, владелец фабрики по пошиву одежды где-то на юге Китая. Имеется у него фабрика и под Москвой.
В 17 лет он бежал в Москву из Киргизии - и сделал себя. Мы с наслаждением помылись у него в душе и угостили его нашей сахалинской рыбкой. Он нас - хорошим виски, острыми шашлычками сычуаньской кухни. Интересный человек, бывший боксер. Грустный (вчера жена в Москву уехала, к детям), жесткий (китайцы - дерьмо, мы белые, они должны знать свое место). Мы поплакались ему, что спонсоры мало денег дали. Он: «Сами виноваты, не умеете работать с такими, как я!» Мы согласно повесили головы.
Уже ночью полезли на плоскую крышу, поставили палатку. И, возбужденные горячительными напитками и разговорами с Димой («китайцы дерьмо!»), пошли на ночной Ябаолу с настроением громить Пекин. Когда денег мало, а вокруг такая роскошь, в человеке просыпается вандал. Загнули в узел пару металлических прутьев ограждений тротуара, потом полезли в лавку к китайцу за сигаретами, кричали, сбрасывали цену. Даже сдержанный Женя заорал, что бывает с ним крайне редко: «Да пошел ты в ж…!», и мы, набрав пива, влезли в открытую коляску велорикши. С песней: «Ой, мороз, мороз, не морозь меня...» - поехали по оживленному ночному Ябаолу. Толстый и потный китаец пыхтит, везет трех белых сагибов, кричит нам через плечо: «Давай, давай!» Ему нравится русская песня? И не только ему: на нашу орущую троицу оглядываются со столиков ночных ресторанчиков. Я «включаю» Высоцкого. Меня хлебом не корми - дай похрипеть Володины «васильки и дальнюю дорогу» в каком-нибудь уютном местечке, разворошить мирную курятню-голубятню, чтобы все вокруг заквохтали.
Так, с воплями и визгом (классический вариант русской пьяной тройки на санях), размахивая бутылками, мы доехали почти до дому, тихо залезли на крышу и упали в палатку как три электрических столба, отключенных от напряжения.
Весь следующий день посвятили рынкам и магазинам Ябаолу. Зашли в скромный отель, где остановились приморцы-альпинисты. Китайцы и им услуги накинули: вместо автобуса по Тибету - джип. Так что у них тоже денег в обрез!
И вот поздно вечером из сумасшедших огней рекламы высотных домов на нас вышел господин Лю. Век его не забуду! Это был парень лет 25-30, в очках, среднего роста, тщедушного телосложения. Энергия била из него ключом. Он прекрасно говорил по-английски, и Дима немедленно начал с ним общаться. С этого часа мы начали беспрерывно пить пиво - покупал Лю... Затем получилось так, что Лю оказался на нашей крыше.
А ведь нам запретили приглашение гостей!
22.00 пекинского времени. С плоской крыши нашего маленького шестиэтажного отеля виден весь центр Пекина - площадь Тянь-ань-мынь, а точнее, центр Нового города, как объяснил Лю.
Завтра он приглашает нас в гости, говорит, что он большой человек.
Итак, мы стояли на крыше, беспрерывно пили пиво. Они общались, а я варил на примусе кашу из «геркулеса.». Починяю примус, никого не трогаю — к нам на крышу поднимается (вежливо улыбается!) сотрудник охраны, секьюрити…
22.30 Женю охраняют на крыше уже два секьюрити, я и Дима пытаемся решить проблему с охраной внизу в холле. Я иду в номер к Диме-бизнесмену. Он холоден, хотя и угощает виски. Правильно, мы накосячили!
Что ж, собираем палатку, шмотки. Лю ведет нас ночевать к своему знакомому.
Со спальниками в руках и закопченными котелками строевым шагом входим в роскошный отель. Неужели в этом дворце живет знакомый большого человека Лю?! Нет, нас ведут через черный ход, мы оказываемся у китайца Вани, в его тесноватой благоустроенной хрущобе. Он друг Лю. Принимаем душ и спать ложимся на полу в прихожей.
00.20 Нет! Ситуация меняется с каждым часом. Хозяин приглашает нас на «диско». Что это такое, я не знаю и расскажу тебе, дорогой читатель, завтра.
Завтра. Продолжение китайского сериала.
Я был словно опущенный. В экзотическом для Китая прикиде: в солдатском камуфляже, сапогах и с серьгой в ухе, но без денег. Пока Женя сквозь гром музыки не сказал мне на ухо: «У нас в программе кидать китайцев!» «Да! — воспрянул я. — Господин Лю, вы бы хоть предупредили, что дискотека будет за наш счет! А до этого у нас было несколько поводов намекнуть вам, что у нас денег в обрез! Неужели непонятно?»
И я пошел танцевать...
А начиналось все неплохо. Ваня вынес из дому свою худенькую жену на закорках. И мы поехали на такси закоулками в какой-то притон. Грохот музыки, горы мусора на полу (для китайцев это норма). Караоке в нашем отдельном кабинете. Тут-то и выяснилось, что наши 100 юаней ничто, то есть деньги-то у нас есть, но тратить их мы не намерены. Я попросил Диму перевести:
— Вы отдыхайте, а мы трое тревелхоум (домой) спать!
— Какой хоум? Мой хоум? — спросил Ваня.
— Нет, в другой хоум, — сказал я.
— Где ваш хоум спать? — засомневался Ваня.
— Есть хоум! — упрямился я, думая об уютном парке, он где-то рядом.
Китайцы посоветовались, долго, минут пять. Ваня отстегнул три бумаги по сто юаней (потом еще), и нам принесли красивую коробочку, а в ней 6 пива по 0,33. Потом пир горой покатился — арбузы, как эскимо на палочках, еще пива в кувшинах, со льдом… И дурацкий русско-китайский обычай: пить до дна! Поговорили и о политике: Ваня-то мусульманином оказался. «Дудаев— Москоу — плохо!» — нам с упреком. Мы с Женей загорячились: «Всегда за мусульман были и будем, за Арафата Ясира, а Бен Ладен - герой XXI века. Мы трое экстрим, он тоже экстрим, наш человек».«Да-да», — радостно закивал Ваня. Выпили за Беню Ладного.
Дима сидел отдельно и на «диско» развивался по своему. Судя по смертельной маске на его лице, он давно уже умер от должности переводчика и тихо пел под караоке в свое уставшее в усмерть удовольствие.
Потом ничего не помню. Полсуток пить на шару пиво — это, знаете ли… Со слов Димы, Ваня пытался выгнать нас из квартиры, но Дима спас нас: отдал ему в залог паспорт. Утром, когда все очухались, начались переговоры.
— Май пачпорт! — стучал ладонью о стол Дима.
— Дэньги дафай! — визжал мусульманин.
Тщедушный Лю хватался за сердце.
Я грозно смотрел на него:
— Ваня ноу проблем! Ю (ты)виноват!
—Женя, ты хоть встань, покажись, пусть видят, что нас реально трое против двух, баба не в счет!
Женя плохо переносит похмелье, сидит безучастно.
Ваня начал звонить по сотовому, Дима выбил трубу из рук, мы схватили вчетвером друг друга…. Расцепились…Больше часа мы давили друг на друга. Я уже примеривал свой сапог к корпусу Лю, Дима хищно оглядывал крепенького Ваню...
Сбили цену с 300 юаней до 100, забрали паспорт и ушли досыпать в парк Алтарь Солнца.
Проснувшись на лавочке у пруда с карпами, я всерьез задумался о жизни. Ноги уже натер, в ребре, наверное, трещина (вчера кто-то где-то чем-то меня...) дышу с трудом, правый локоть болит еще с дому. Весь в непонятных засосах-ссадинах... Так я до Гималаев не дотяну!
Поплелись в отель к приморцам. Те на второй день переговоров в полупрострации, китайцы втулили им новые услуги. На восхождение они не пойдут, денег хватит только на разведку Шиши-Пангмы. Завтра улетают в Лхасу. ( Китайцы говорят без буквы «х»: Ласа) Поехали на переговоры в нашу туристическую фирму - старинное местечко в центре Пекина. Потом узнали, раньше это была пекинская резиденция Далай-Ламы! Записали цены на их услуги (явно не для нас!), вежливо сказали, что надеемся на сотрудничество в будущем, и пошли угостить чаем нашего добровольного переводчика Ау Ура. Ему 72 года, человек трудной, как у многих пожилых китайцев, судьбы. Случайно с ним познакомились в автобусе. 0н в 50-х годах учился в МГУ. Потом несколько лет на китайской каторге. На словах хвалит Мао… Наш новый знакомый привел нас в старый мусульманский ресторан, был он здесь еще студентом.
- Вы кушаете это? - показал на меню.
- Ау Ура, наша бомж-вера позволяет нам только недорогие кушанья, - ответил я. Мы ведь хотели скромно угостить этого чудного старика юаней на 50-60.
- Нет! Буду у вас в гостях - будете платить. А сейчас - я!
Мы начали спорить, да он упрямый.
- Я русский, криминалистику в университете преподаю. Много не зарабатываю, но на вас хватит...
Средний заработок в Пекине, оказывается, 1 000 юаней, по другим сведениям - 250 долларов. Транспорт и пища чуть дешевле, чем в Южном. Я пошел в буфет за сигаретами, он следом: «Не плати!» Что с ним поделаешь... Кстати, он даур по национальности.
Мы долго сидели на втором этаже ресторана с чудным видом на озеро. Водка хорошая (пьет наравне с нами, молодец!), салаты фруктовые и овощные, утка по-пекински, баранина, рис вместо хлеба. Думаю, юаней на 100-150 (он вежливо расплатился с официантом один на один). Говорил он больше с Димой. Дима уважает старость, у него много пожилых друзей на Сахалине. Китаец это почувствовал. Кстати, он профессор! Это я потом на визитке прочитал.
В «Западных Пекинских Воротах» (вокзал) Ау Ура помог нам купить билеты в сторону Тибета до Ченду, где кончается железная дорога. Мы сердечно распрощались, пообещав позвонить на обратной дороге.
Так что под конец главы так скажу о тех, кто не любит всех китайцев:
ДЕРЬМО КТО ГОВОРИТ: ДЕРЬМО.
«Вверх таких не берут, и тут
Про таких не поют…» (Песня о друге и его спутнике Косяке).
Как писать про экспедицию? С одной стороны, не хочется «выносить сор из избы», с другой - надо писать откровенно, не утаивая ничего. Думал, думал… Эврика! Отныне нас не трое, а четверо. Знакомьтесь: Косяк, виртуальный член экспедиции. Падший ангел, вместилище всех пороков, неудач и плохих поступков Володи, Димы и Жени. Отныне во всем плохом почти всегда будет один Косяк виноват. Бедный Косяк…
Еще в Пекине, когда мы ночевали на крыше, Косяк потерял свою часть долларов — четверть бюджета экспедиции. Заходим мы в душ после Косяка, а там ничего нет, только доллары в скромном кошельке. Ни обмылка, ни зубной щетки не забыл, а вот доллары — пожалуйста! Мы обозлились — а если бы он после нас мылся? — и решили проучить. Утром невзначай: а давайте-ка проверим: баксы на месте? Мы показываем свои — он ищет. Уверенно, потом его руки начинают описывать бессмысленные круги, потом…
-Денег мало, из Пекина поедешь домой на попутках, дацзыбао у тебя есть, — я ему.
Косяк полностью преображен — жалкое подобие сильного и уверенного в себе человека.
-Косяк, твои деньги у нас, — жалеет его товарищ.
Он искренне благодарит за науку и после этого у нас на глазах делает то, что давно должен был сделать: зашивает валюту в одежду.
Поезд Пекин - Ченду
28 сентября мы взяли два сидячих и один плацкарт, чтобы в течение полутора суток спать по очереди. Такие хитрые... Диме повезло - он вытянул длинную спичку, ну а мы с Женей... В сидячем якобы вагоне чудовищный пресс стоящих китайцев. Я такого еще не видел. На каждой станции их вдавливают в вагон проводники - такие заботливые!.. Многие едут до Ченду. Полтора суток стоять?! Я умру. В каком-то отчаянном азарте запел «Я помню тот Ванинский порт» - про зеков в трюме. Ноль внимания. Женя хотел пробиться до плацкартных вагонов, чтобы взять там билеты, но не сумел. Прошло два часа. Все стоят, и только какие-то эсэсовцы в черной форме время от времени по двое, как винт, буровят толпу. Я начал кричать им в спину, что я «тревел» в Лхасу, потом в Индию, где меня ждет Далай-лама. Какой-то чин жестом показал, чтобы мы по перрону шли в плацкартный вагон. Насилу выдрали из толпы тяжеленные рюкзаки и побежали, побежали… А вагонная дверь закрыта! Я с ужасом думаю, что будет с Димой, если мы отстанем от поезда. Когда я, полудохлый, лежал на верхней полке, то снова задумался о жизни: «Вова, старый упрямый дурак, куда ты едешь-лезешь?..» Я не мог даже кашлять - так болело ребро. А в соседнем вагоне сидит первый встреченный нами монах в бордовой одежде. А за окном уже пальмы…
Ченду
Приехали в Ченду. Опять у местных агентишек сумасшедшие цены за проезд - пропуск на Тибет. Ну и наплевать. Видимо, займемся автостопом, дацзыбао я еще во Владике сделал. Что это такое, позже расскажу.
Зашли в харчевню. Всегда так получается, что едим мы то, чего не знаем. Больно у китайцев кухня разная, суперразная. Там нам разрешили с дисташкой посмотреть телевизор. Большой, цветной.. Раньше (четыре года назад) здесь и черно-белый хрен найдешь. Китайцы явно богатеют. Думаю, лет через 10-15 мы сюда будем приезжать как в Японию. Факт, я за слова отвечаю.
30 сентября нам опять «дали крышу»- разрешили переночевать на крыше недостроенного гаража. Прекрасно спали на свежем воздухе под звук дождя, под ободранной пальмой. Кстати, в Пекине раз в парке ночевали, разбудили утром полицейские, вежливо, в другую ночь палатку прилепили как ласточки гнездо, под автомобильной развязкой. У меня проблема: как дать в редакцию факс с материалом для читателей. В Пекине за это просили 150 юаней (600 рублей) - не захотел. Теперь жалею.
Китайцам жестом можно задавать только самые простые вопросы. Например, вчера показали им на карте иероглиф нужного нам города, откуда мы планировали начать автостоп - и они посадили нас в автобус. А уже в автобусе показали им Лхасу. В результате нас срочно перекинули в другой автобус и мы оказались на шикарном междугороднем вокзале - а зачем он нам? Нам в Лхасу на автобусе ехать нельзя, у нас денег нет. У китайцев в голове не укладывается, что можно в такую даль ехать автостопом. Вот и будут гонять-посылать тебя от ж.д. вокзала до авто, пока не поумнеешь. Опытные автостопщики это знают, это мне еще Володя Несин объяснял.
И все же мы вырвались из объятий Ченду. Это был уже совершенно другой Китай. Ущелье, дорога вверх, вверх... В отличие от равнинного Китая, здесь хорошо видно, что люди тут не одну тысячу лет камень долбили, жизнь обустраивали. Я и на Кавказе такого не видел. Склоны под 40 градусов - ходить опасно, а там террасы земледельцев. Плотины одна за другой. Горная река камни катит, в песок мелет. А люди по берегам запруды понастроили, после каждого паводка там песок скапливается - строительный материал! Бетон, врезанный в скалы, «ласточкины гнезда», а на неимоверной высоте и крутизне – башни, как у сванов на Кавказе... Ой, китайчики, ой, муравейчики, как же вы все это понастроили? - смеется Женя. А ты, дорогой читатель, все это видел по телевизору? Неинтересно? Вот и я в автобусе сквозь стекло-«телевизор» смотрю - это одно, а стекло опущу, вольный ветер ударит в лицо - совсем другое дело!
Сегодня мы должны стать настоящими путешественниками, а не пассажирами-туристами: будем заниматься хайчингом с помощью дацзыбао. Дацзыбао - не моя выдумка, я почерпнул каркас идеи у одного вроде нас собрата «проходимца». Это заламинированный документ — липа для неофициальных китайцев. (Мы потом обнаглели — всем подряд предъявляли). На одной его стороне написано по-английски, на другой - по-китайски: «Большой друг китайского народа и великий русский писатель Владимир Грышук путешествует по Китаю, Индии и Непалу. Просим оказывать ему помощь». И подпись: председатель (китайцы уважают это слово) Комитета дружбы народов о. Сахалин (красная печать, подпись) и председатель Комитета писателей о. Сахалин (синяя печать, подпись). Все печати русские, чтобы хрен разобрались. «Документы» получились на славу. Их три. Дима пожелал быть «великим путешественником», а Женю мы сделали «великим горным человеком». Сегодня испробуем, как мандаты работают.
1 октября, 16.30 - хорошо работают. Уже три грузовика по очереди остановили. Просишь сигарету -не дают, показал «документ» - сразу три, на всех. Великого писателя везде уважают.
Наш автостоп пришелся на большой праздник - День образования КНР. Прут из Ченду одни чайники на легковых, а нам нужны большие машины. Но вот и первая буддийская ступа, а вот и первая свастика на стене дома. Предки немецких нацистов и русских хулиганов-«художников» еще в шкурах бегали, а тут уже была Культура. Мы втроем в эйфории, в восторге. Полтора года мы с Женей разными путями к этому шли, потом Дима подключился. Сколько работы, мыслей и тревог - и вот мы уже рядом, уже близко..
Читайте вторую часть здесь
@темы: потомкам, послание, потапьев, дмитрий станиславович, мудак в гималаях, первая сахалинская, приключения буратинки, косяк, Гималаи, ДСП